По традиции в последнее воскресенье сентября мы отмечаем День города Сальска. Наш город, в целом Сальский район — это наша малая, но с большой буквы, Родина. Так откуда же пошла сальская земля?
ХУТОР ЮНДИНА
Как рассказывает Александр Анатольевич, ещё на первых русских географических картах времён Бориса Годунова обширный пласт степных просторов, включая и нынешний Сальский район, обозначался как Дикое поле. На многие сотни вёрст не было ни деревца, а из людей лишь кочевые племена. И так было тысячелетиями, пока в результате многочисленных войн с Турцией во второй половине XVIII века в лоно Российской империи не была возвращена обширная территория, которая когда-то ещё входила в состав Киевской Руси. И для прочного закрепления, кроме чисто военного присутствия, требовалась и гражданская колонизация. Кроме того, военные гарнизоны надо было кормить. Не везти же провиант из центральной России?!
И вот, согласно Указу Екатерины II, право на переселение в Новороссию (так называли эти степи) получили государственные и удельные крестьяне, а ещё однодворцы, то есть отставные солдаты, удостоенные за ратные подвиги и вольной грамоты, и надела земли, на котором селились. Предусматривалось и выделение из государственной казны по 20 рублей на каждый двор, поскольку, как сказано в Указе, «приходящие столь скудны, что без выделения им пособия большая бы их часть от беспокрышки (то есть отсутствия жилья над головой) и голода померли бы…»
Кстати, 20 рублей по тем временам были приличные деньги — хватало и на живность, и на постройку скромного жилья. Но наиболее ускоренными темпами заселение пошло с 1804 года, уже при Александре I, внуке Екатерины II. Тогда-то и появилось первое село в границах нынешнего Сальского района — Новоегорлыкское (ныне — Новый Егорлык). Именно из этого селения выделились на свои хутора в 1812 году крестьяне-однодворцы Юндин и Баранников. Кстати, имя последнего бараниковцы хранят в названии села до сих пор. И как же вовремя они это сделали, ибо всего через два года выход из сёл на хутора строго запретили. И что интересно, под каким только названием ни фигурировал наш хутор в архивных и печатных источниках XIX века: и Юдачев, и Юдичев, и Юдин и даже Юдовичев. А вот фамилия первого отца-основателя прописана лишь в одном документе и звучит она как Юндин. А потому, во избежание путаницы, назовём наше первое поселение на берегу Среднего Егорлыка просто — хутор Юндина.
ВОРОНЦОВСКОЕ
Хутор Юндина просуществовал 37 лет. А в 1849 году, благодаря невероятному событию, похожему на легенду, резко возрос его статус. Наместник Кавказа, граф Михаил Семёнович Воронцов, следовал по ставропольскому тракту из Санкт-Петербурга в свою резиденцию в Тифлис. Дело было зимой, ночью, в метель. Сбившиеся с дороги экипажи долго колесили по степи. Но вдруг возница разглядел огонёк в степи. Это и был хутор Юндина, возможно, уже и без самого Юндина. Наместник, глубоко верующий Воронцов, переночевал в хуторе и за своё чудодейственное спасение распорядился преобразовать хутор в село и дал ему своё имя — Воронцовское. Сохранился интереснейший документ — «Ревизские сказки» за 1850 год. Это своеобразная перепись крестьянского населения. Так вот, на 1 августа в селе Воронцовском проживали 2.755 душ мужского и женского пола. И это всего через год после преобразования хутора в село. Все жители — государственные крестьяне, то есть крепостного права наша земля не знала никогда.
…— НИКОЛАЕВСКОЕ
Меж тем, в 1861 году в России отменяют крепостное право, и наши края, никогда его не знавшие, вскоре почувствовали на себе последствия этого исторического шага царя-освободителя. Дело в том, что крестьянам даровали личную свободу, но не землю. Многие в поисках лучшей доли стали колесить по стране. Так вот, всех оставшихся после реформы на месте стали именовать «коренными», а те, которые переселялись в течение последующих десятилетий в другие места, в том числе и к нам, получили название иногородних. Это было новое сословие, и изменить свою сословную принадлежность они не могли до самого 1917 года. Но самое интересное, что эти, никогда не жившие в городе иногородние привнесли в наш будущий хлебный район даже не культуру земледелия, а само земледелие. Сейчас в это трудно поверить, но первому в нашей истории урожаю зерновых каких-то 137 лет, максимум 142 года! Правда, приживалось оно тяжело, ибо даже в начале XX века урожай в 3-4 центнера с десятины считался неплохим.
Все беды начались в августе 1891 года, когда в разгар уборочной страды в августе ударил мороз и выпал снег — да, было у нас и такое! Община осталась без урожая. Налоги не платились, недоимки росли. В том же году в некоторых сёлах разразилась чума, поражающая крупный рогатый скот. Уже в следующем году эпидемия охватила Воронцовское. Вскоре в село прибыла противочумная комиссия ставропольского земства в сопровождении полуроты солдат. Скот приказано было вывести за границу села, якобы для ветеринарного осмотра. Но как только последняя корова была привязана к коновязи, без всякого осмотра солдаты открыли огонь и перестреляли всех животных — и больных, и здоровых. Община в одночасье лишилась 870 голов КРС. Земство помогать отказалось напрочь — мол, сами выкручивайтесь. Село приходило в запустение, люди уезжали семьями. И тогда община решила на сходе обратиться к самому царю, для чего направила в столицу ходока Петра Ивановича Шаблия. И началась санкт-петербургская эпопея нашего земляка. В столицу Пётр Иванович прибыл в апреле 1895 года. Деньги земляками были собраны в расчёте на 5-6 месяцев. Никто не предполагал, что задержится он в Петербурге больше чем на два года. Пришлось нашему земляку и улицы мести, и подводы разгружать, и милостыню просить. Ибо вернуться домой, не исполнив поручение односельчан, он не мог. Кстати, фамилия в прошении звучала как «Шаблю». И вот, наконец, уже в 1897 году долгожданный случай представился. Царём Николаем II был назначен смотр конных и пеших частей. А земляки-гвардейцы Ерёменко и Малушко помогли нашему ходоку пробраться к месту парада, и заветное прошение удалось передать. Император помог, а воронцовцы прибавили к названию своего села приставку Николаевское — в благодарность за оказанную селянам помощь…
ТОРГОВЫЙ
Мы завершаем повествование об истории нашего города. Причём речь пойдёт о самом молодом поселении, возникшем уже в XX веке, стремительно разросшемся и поглотившем в своей конгломерации близлежащие хутора и целые сёла.
В конце XIX века в России разразился форменный железнодорожный бум. И уже 1 июля 1899 года открылось регулярное движение и на нашем участке, связавшее Царицын с Тихорецкой. Железная дорога пролегла недалеко от крупнейших сёл Воронцовской волости: Нового Егорлыка, Сандатовского и всего в одной версте от самого Воронцово-Николаевского.
Чтобы легче было представить общую картину, отметим следующее. Ныне строящееся в городе здание железнодорожного вокзала уже четвёртое за 123 года с начала движения по участку. Но все три вокзала находились практически на том же самом месте, что и строящийся. Село же Воронцово-Николаевское начиналось примерно от современной улицы Свободы и упиралось в берег реки Средний Егорлык, включая в себя всю современную Низовку, а также улицы и переулки в сторону Кучерды. То есть, окраины села были видны из проходящего поезда. Для обслуживающего персонала строились мастерские и жилые дома, и очень быстро образовался целый посёлок, который, видимо, на перспективу назвали Торговый. Он разрастался на глазах. Однако по направлению движения посёлка в сторону села густо росли фруктовые сады Воронцовской общины — яблоки, груши, вишни. Так вот министерство путей сообщения России выкупило эти земли у общинников, которые, кстати, не особо и торговались. Да и первая улица посёлка, которая и сегодня является главной в городе, ласково называлась Садовая…
САЛЬСК
Первым пунктом постановления ЦИК РСФСР от 1 марта 1926 года посёлок Торговый преобразовался в город Торговый, а вторым пунктом того же постановления, то есть практически одновременно, город Торговый переименовался в город Сальск, поскольку являлся центром Сальского округа. «И вот на этом основании наши некоторые земляки активно настаивают, что летоисчисление в отношении нашего города нужно начинать не с 1812 года, а с 1926-го, омолодив его сразу на 114 лет, — сказал в завершение нашей беседы Александр Борщевский. — А как же быть с целыми поколениями, которые потом и кровью, мучительно превращали Богом забытые места в цветущий край? И особенно с теми, кто начинал с нуля? Статус города уже появился на всём готовом. Как быть с людьми? Предать забвению? Вывести за скобки, сделав вид, что не существовали до 1926 года? А ведь это не просто исторически несправедливо, это просто кощунственно по отношению к людям, к главному достоянию всех времён.
Дорогие сальчане! Город Сальск — это наша семья, здесь наши корни, которые нельзя повредить, и именно в канун дня рождения города хочется пожелать землякам, прежде всего, мирного неба над головой. Всё переживём, на всё пойдём, на все издержки и трудности — только бы был мир на нашей земле. С праздником!
Светлана Омельянович, 8(86372) 7-10-22, omelpress@bk.ru
salsknews.ru
Ваше имя (обязательно)
Ваш e-mail (обязательно)
Тема
Сообщение
Версия для слабовидящих
